МЯЧ В ВОРОТАХ

1962-й начинался для сборной СССР и ее тридцатитрехлетнего вратаря, казалось бы, как нельзя лучше. Обладательница Кубка Европы 1960 года, наша команда без особого напряжения победительницей стала в своей группе отборочных соревнований VII чемпионата мира в Чили и, готовясь к нему, провела в Европе и Южной Америке шесть международных товарищеских матчей, выиграв все до единого с общим счетом 15:3. В результате Федерация футбола СССР, а вслед за нею и болельщики расценили шансы нашей команды в борьбе за мировую футбольную корону как в высшей степени благоприятные.

Когда команда СССР выиграла в Москве товарищеский матч у сборной Уругвая со счетом 5:0, в еженедельнике «Футбол» можно было прочесть рассуждение о том, что наши игроки поступили бы разумнее, если бы прибегли к спортивной хитрости и победили уругвайцев с меньшим счетом. «Золотая богиня» простила бы нам этот грех!» — восклицал автор публикации. А в корреспонденции, переданной уже из Чили, говорилось, что все козыри, способные принести победу, находятся у советской команды.

И вдруг, как гром с ясного неба, поражение в четвертьфинале и к тому же — от сборной Чили, у которой наша команда выиграла во время своего турне по Южной Америке. В 1962 году матчи по телевидению с чемпионата не транслировались, а в радиорепортаже, который слушала вся страна, Николай Озеров экспресс-анализа причин проигрыша не дал.

И вот, наконец, в газетах и выпусках последних известий Всесоюзного радио появилось сообщение, что виновникам бесславного поражения является Лев Яшин. Яшину после возвращения из Чили была устроена на первом же матче чемпионата страны форменная обструкция. Едва диктор, объявляя состав московского «Динамо», назвал имя вратаря, завсегдатаи трибун разразились свистом. Слышались крики: «На пенсию!», «Яшин, иди внуков нянчить!»

Лев Яшин в своих книгах «Записки вратаря» и «Счастье трудных побед» высказывал мнение, что тенденциозное сообщение о вине в проигрыше вратаря передал только один из пяти сопровождавших команду советских журналистов, причем и журналист-то совсем не спортивный, однако единственный, располагавший связью Арика—Москва. Вот почему сообщение этого «далекого от спорта журналиста», думал Яшин, опередило объективные и квалифицированные отчеты.

Матч СССР—Чили действительно освещали пять советских журналистов: упоминавшийся уже комментатор Николай Озеров (который отчет для прессы и для известий Всесоюзного радио не передавал), заведующий спортивной редакцией ТАСС Алан Стародуб, редактор еженедельника «Футбол» Мартын Мержанов, заведующий спортивным отделом «Комсомольской правды» Николай Киселев и корреспондент АПН по Южной Америке Олег Игнатьев. А так как последний и вправду спортивных отчетов прежде не писал, не составляло труда установить, кого же имел в виду Яшин. Впрочем, незадолго до своей кончины Яшин назвал его имя в беседе с корреспондентом «Футбольного обозрения» ЦТ.

Однако знакомство с газетами тех дней показывает, что в отчете Олега Игнатьева «Барьер не взят», который АПН разослало ограниченному числу изданий, вовсе не говорилось, что в поражении сборной СССР повинен вратарь. Суть сообщения Игнатьева состояла в том, что наша команда в целом была слабее. В совместном же отчете Стародуба, Мержанова и Киселева, переданном из Арики под маркой ТАСС, напечатанном многими газетами и — главное! — прозвучавшем несколько раз по Всесоюзному радио, ответственность за оба гола возлагалась исключительно на Льва Яшина. Первые признаки реакции болельщиков на это сообщение обозначились уже в московском аэропорту, когда команда возвратилась домой. Группа хулиганов порывалась там чуть ли не расправиться с Яшиным. Игроки сборной недоумевали.

Обращусь к решающим моментам матча СССР — Чили. Все голы, забитые на чемпионате, запечатлены кинохроникой, и кинокадры гола, забитого Санчесом, показывают, что, случись нечто подобное у нас в текущем чемпионате страны, «Футбольное обозрение» ЦТ, возможно, признало бы этот гол лучшим в сезоне. Посудите сами. Санчес бил по мячу, который лежал неподалеку от лицевой линии.

«Казалось, с этого места Санчес мог сделать только передачу в штрафную, он же пробил резаным ударом, и мяч по замысловатой дуге неожиданно завернул в ближний верхний угол,— писал очевидец происшедшего. — Поначалу Санчес сам не поверил в случившееся и, лишь убедившись, что это не сон, радостно вскинул вверх руки».

Не было вины Яшина и во втором голе, Полузащитник Рохас, находясь прямо против ворот, бил с двадцати пяти метров (а не с тридцати пяти, как было сказано в отчете ТАСС), без каких бы то ни было помех, улучив момент, когда и сам он, и мяч были закрыты от Яшина скоплением футболистов в штрафной. Тренер чилийцев Фернандо Риера с восхищением говорил после игры о мастерстве, с каким Рохас необычно подрезал мяч, а чилийское телевидение вплоть до закрытия чемпионата мира каждый день показывало голы Санчеса и Рохаса по нескольку раз!

Почему же на проводы Яшина в аэропорту Сантьяго собралось множество чилийских болельщиков? Почему после каждой игры с его участием зарубежная пресса восторженно писала о нем? Да просто потому, что в трех матчах группового турнира — со сборными Югославии, Колумбии и Уругвая — Яшин взял и парировал такое количество трудных мячей, что, пропусти он десятую долю их, сборной не добраться бы и до четвертьфинала. И в игре с чилийцами Яшин пропустил только те мячи, взять которые было совершенно невозможно!

Неужели этого не видели Киселев, Мержанов и Стародуб, передавшие в Москву несправедливый по отношению к Яшину отчет? Конечно, видели, но... Руководство советской делегации, естественно, было заинтересовано в том, чтобы представить дома провал сборной СССР на мировом чемпионате не как итог некачественной ее подготовки, а под видом досадной неудачи, проистекшей в результате неожиданно слабой игры вратаря. Кто же, дескать, мог предвидеть, что опытнейший голкипер пропустит такие легкие мячи!

Отчего же, спросит читатель, интересы руководства делегации не стал отражать «далекий от спорта» корреспондент АПН по Южной Америке Игнатьев? Да потому что он членом нашей спортивной делегации не являлся и, в отличие от своих трех московских коллег, ни с какой стороны от ее руководителей не зависел и передал в Москву собственные впечатления, ни с кем по части голов свое мнение не согласовывая.

Чилиец Рохас забил второй гол, пройдя с мячом от своей штрафной площадки к позиции для удара, никем из советских игроков не атакуемый и не преследуемый. «Представляется невероятным,— писал очевидец (слова которого я уже приводил выше),— чтобы футболист мог так спокойно, не встречая сопротивления, пройти с мячом всю центральную зону поля». И пояснял, что нападающие сборной СССР после срыва их атаки застряли на чужой половине, а защитники, едва мяч очутился у Рохаса, бросились прикрывать каждый своего «визави». В суматохе никто из них о нейтрализации Рохаса не позаботился. Тщетны были и громогласные, обращенные к партнерам призывы Яшина, почуявшего нешуточную опасность для своих ворот. Но, по словам того же свидетеля, «разрыв между линиями у нас был столь очевиден, что рано или поздно нечто подобное не могло не случиться».

Кто же этот важный свидетель? Назову, наконец, его имя — Игорь Нетто, капитан сборной СССР на чилийском чемпионате мира.

О «разрыве между линиями» Нетто писал в 1986 году, а в шестидесятые годы, в частности, в своей книге «Это — футбол!» (1964) утверждал, что «тренеры могли и должны были... сменить Льва Яшина», который, дескать, устал и перенервничал. Впрочем, ни в чем я Игоря Нетто не упрекаю. Такое уж это было время, в иных сферах оно звалось оттепелью, а в большом спорте каждый сверчок и тогда обязан был знать свой шесток.

Между тем в 1962 году всякий выход на поле в составе московской команды «Динамо» для Яшина был сущей мукой. «Да что выход на поле,— читаем в воспоминаниях вратаря.— Каждый шаг по городу!» Не ведал он покоя и дома: в почтовом ящике находил издевательские письма, на стеклах машины — оскорбительные надписи, несколько раз камнями били окна в его квартире. «Переносить все это было выше моих сил, — писал Яшин,— и я сказал нашему тренеру Александру Семеновичу Пономареву: «Больше играть не могу». Тот Яшину сочувствовал, но, все понимая, удерживать его не стал, Яшин уехал из Москвы и, проводя день за днем на рыбалке, два месяца обдумывал свое печальное положение. Ведь никакой запасной профессии у него не было, не обзавелся он и физкультурным дипломом. Отчего в свои тридцать три года не мог рассчитывать даже на место тренера в детской футбольной школе. Забегая вперед, скажу, что этого горького урока Яшин не забыл, сдал впоследствии экзамены на аттестат зрелости и окончил вуз, Но в 1962 году у Яшина просто не оставалось иного выхода, как вернуться назад в футбол.

Поначалу в московском «Динамо» Пономарев отправил Яшина в дубль. Поскольку он и в дубле играл божественно, Пономарев возвратил его в основной состав. Злопамятные болельщики, однако, по-прежнему не унимались, сочинив вдобавок ко всему обидную песенку: «Леву в Чили научили, как стоять, разинув рот...» Да и некоторые спортивные журналисты усматривали теперь едва ли не в каждом голе, забитом в ворота московского«Динамо», промах вратаря. К этим журналистам присоединился, к сожалению, и Вадим Синявский. «Что-то наш Лев начал питаться «бабочками»!»—сострил он в одном из радиорепортажей. Пономарев подобного рода отзывы об игре Яшина игнорировал, тем более что выступало «Динамо» в первенстве страны успешно. В 1963-м оно стало чемпионом страны! Непобитым остается по сей день рекорд, установленный тогда Яшиным: в двадцати семи матчах чемпионата СССР он пропустил только шесть мячей. Но и этот рекорд, и чемпионство динамовцев Москвы были еще впереди, когда из штаб-квартиры ФИФА прибыло письмо, в котором Льва Яшина приглашали принять участие в посвященном столетию английского футбола матче между сборной Англии и сборной ФИФА (последнюю обычно именуют сборной мира). В письме сообщалось также, что тренером сборной ФИФА назначен Фернандо Риера, тот самый Риера, который на чемпионате мира возглавлял команду Чили, и что первым, кого бы ему хотелось видеть в воротах сборной мира, он назвал Яшина.

Знал ли, однако, Риера о той безостановочной критике, которой у нас подвергалась в то время игра Яшина? Не мог не знать, ибо о ней рассказывалось и в зарубежной прессе. Как, впрочем, и о том, что Яшина на родине считают единственным виновником поражений сборной СССР в четвертьфинале первенства мира. В зарубежной спортивной прессе было даже помещено специальное заявление Риеры: «Яшин играл безупречно, и два мяча, которые он пропустил, не взял бы никакой другой вратарь».

Получившая название «матча века» игра между сборными Англии и ФИФА состоялась на лондонском стадионе «Уэмбли» 23 октября 1963 года. А ровно через месяц на стадионе «Олимпико» в Риме Яшин провел одну из своих самых ярких игр в составе сборной СССР. Во время матча с итальянцами он взял пенальти и парировал два пушечных удара, и эти три вратарских броска деморализовали итальянских нападающих. Вскоре редакция еженедельника «Франс футбол» объявила, что Яшин признан лучшим футболистом Европы 1963 года и приглашается в Париж для торжественного вручения ему почетного «Золотого мяча». Так только признание за рубежом спасло Яшина от необъективных отзывов о его игре в нашей прессе. И вновь эпитеты «неувядаемый», «замечательный», «великий» замелькали в газетах в сочетании с фамилией Яшин.

"Правда", 13.05.1990 г.

Администратор сайта: apiperski@mail.ru (Александр Пиперски)